Поговорим о выборах, о роли молодежи в политике и об отношении молодых к назначенным на 9 июня 2019 года выборам президента Республики Казахстан

Аскар Нурша (А.Н.): Добрый день, друзья, вы смотрите и слушаете общественное радио “Mediametrics.kz”. Наши программы можно увидеть на сайте radiomm.kz и на нашем канале в YouTube. У микрофона Аскар Нурша, программа “Поговорим о выборах”, в гостях у нас Сырым Иткулов (С.И.) – политолог, главный редактор сайта “Tarlan.kz”.

Добрый день, Сырым!

Сырым Иткулов (С.И.): Добрый день, Аскар!

А.Н.: Двойной повод поговорить с Сырымом: во-первых, это представитель молодого поколения политологов и, во-вторых, в отличие от многих наших политологов, у него профильное образование. У него и бакалавриат, и магистратура по специальности “Политология”. Сырым, Вы так бурно ворвались в мир политологии, и это было особенно заметно, учитывая, что наш круг политологов достаточно узкий в Казахстане и те, кого мы считали молодыми, если посмотреть, они уже приблизились к тридцатилетней отметке. На самом-то деле пополнение проходит очень медленно и, вот скажем, из молодого поколения наиболее заметной фигурой являетесь Вы. Поэтому хотелось бы задать Вам несколько вопросов. В первую очередь такой вопрос: вот мы говорим о выборах, и очень важный фактор в избирательной кампании является молодёжь. Вопрос такой: казалось бы, о молодёжи всё известно. У нас этот год объявлен годом молодёжи, вот последние десять лет все говорим постоянно о молодёжи, о поддержке, с разных сторон, о социальной поддержке, на рынке труда, но в то же время молодёжь остаётся такой “терра инкогнито”. Вот, например, сейчас очень популярно говорить “Поколение Икс”, “Икс, Игрек”, “Поколение Зет”. И мне хотелось бы спросить, какое отличие молодёжной аудитории от других? Почему молодёжь – это важно сейчас именно на выборах? Как Вы считаете?

С.И.: В первую очередь, спасибо за приглашение! Да, действительно, когда мы говорим о молодёжи, как Вы уже правильно отметили, это “терра инкогнито”, которые являются представителями “Поколения Игрек”, которым я являюсь, и если оно само по себе неизведанное, то страшно подумать, каким будет “Поколение Зет”, которое родилось в двадцать первом веке, которое вообще, что называется неизведанное. Что касается молодёжи, почему оно важно? Действительно, многие годы молодежь она по себе, политическая культура, именно политическое мышление, развитию этого мышления среди молодёжи у нас в стране уделялось просто мизерное. Это во-первых. А во-вторых, именно политическая культура, её развитию было уделено мало внимания, и сейчас мы замечаем эту активизацию. Эти первые выборы, которые мы сейчас вот наблюдаем, когда молодёжь потихоньку внедряется. Почему, Вы спросите. Потому что, во-первых, это первые выборы, которые состоялись в такой активной диджитализации, так как огромное большинство аудитории пользуется диджитализацией, это и смартфоны, социальные сети, оно пробирается уже и в олдскуловский Фейсбук. И сейчас мы видим, что ежедневно меняются тренды: появляются много вайнеров, “лидеров общественных мнений” так называемых. Ну они всегда были аполитичны, но вот сейчас, наверное, это стало модно, трендово. Даже вот последние хэштеги, челленджи, которые мы видим сейчас:  “Я проснулся”, “От правды не убежишь”, опять же всё это стало трендом, потому что это опять же диджитализация. И всё это мы узнаём благодаря оперативности социальных сетей, молодёжь может до конца и не понимает, кто прав, кто виноват, за какую сторону встать, но она невольно становится втянутой в это обсуждение. Наверное, поэтому молодёжь сейчас важна. Поэтому мы всегда на всех выступлениях, мероприятиях, конференциях, куда нас приглашают, говорим, что на нас нужно обращать внимание, потому что придёт время уже наверное следующая предвыборная кампания или последующая, именно наша аудитория, именно мои ровесники плюс-минус – там вот основной составляющий электорат. То есть мы можем потерять целое поколение, которое завтра, уже как Вы сами сказали, наше поколение, широкий круг «терра инкогнито» уже станет «Поколением Икс», и опять же после него придёт «Поколение Зет», которое уже займёт их места, и это будет опять же такое огромное, нечто неизведанное большого масштаба. Поэтому сейчас, на самом деле, политическая культура, именно её развитие, думаю, это очень важно, поэтому вот недавно мы поднимали вопрос о том, что даже в школах может быть, кто его знает, помните как в советское время преподавали «политзанятие», и сейчас бизнесмены твердят, что какую-то основу предпринимательства внедрять еще со школьной скамьи. Я вот всегда говорю как политолог нам нужны, наверное, какие-то политзанятия, возрождать в каком-то новоиспечённом виде, может быть его внедрять сейчас, всё равно как ни крути, если ты не занимаешься, не увлекаешься политикой, она …

А.Н.: Вот, смотрите, в нашей беседе мне нравится то, что обычно когда политологи собираются, они говорят о молодёжи в третьем лице, а когда говорите Вы, Вы говорите «На нас надо обращать внимание…», то есть Вы говорите в первом лице. Вопрос такой: вообще молодёжь интересуется выборами? Потому что Вы в силу своей профессиональной деятельности отслеживаете выборы, я так понял. Но Ваши друзья-ровесники, которые в других сферах работают, живут своей повседневной жизнью, думая о разных вещах. Проходят ли выборы мимо них, вовлечены ли они в этот процесс?

С.И.: Вот интересно, я даже сравнение сделаю. Предыдущие выборы в пятнадцатом году которые у нас были, вот допустим они по сравнению с нынешней кампанией прошли очень тихо, я, наверное, откровенно скажу обычная скучная рядовая предвыборная кампания, которая именно в понимании молодёжи. Почему вот эта предвыборная кампания? Чем она предвосхитила? Ну, естественно сам по себе транзит власти, который начался, то есть добровольный уход с поста Елбасы – Нурсултана Абишевича Назарбаева. Вот элементарно почему эта предвыборная кампания? Опять же соц. сети: люди вырезают, делают именно для

Инстаграма минутные ролики, самые такие интересные места выкладывают со своим собственным мнением: « А что вы думаете?», и опять же люди с разных сфер, мои друзья, которые работают и в гостиничной сфере, кто-то в бизнес, кто-то в пиар, кто-то где-то там начинающий гос.служащий, а может это вообще работник в сфере совсем далекой от политики, кто-то таксистом подрабатывает, хотя классический вариант таксистов всё равно лезет в политику, но это же молодая аудитория, она всё равно втянута, она обсуждает, потому что всё это ежедневное посещение соц.сетей, оно само по себе вовлекает молодёжь в это обсуждение. Она интересуется: «Почему?». Ещё один вариант-вайнеры. Ещё одна причина. Молодёжь. Те же самые Жека, Yuframe, Сека, хотя я всегда очень так скептически относился к нашим вайнерам, потому что у них контент всё-таки больше развлекательный, и меня всегда выдрючало то, что у них нет такой вот просветительской миссии. Когда они поднимали какие-то социальные вопросы сейчас, мы это видим, вот тот же Ануар Нурпеисов, который актёр вроде как, уже становится каким-то лидером молодёжи именно в политическом сознании, на него равняются мои ровесники, хотя я тоже не всегда полностью поддерживаю его риторику. Но опять же вот мы, наверное видим то что сейчас становится модно разбираться в политике, чем заниматься своей основной деятельностью

А.Н.: Вы лично будете голосовать на выборах?

С.И.: Да, буду.

А.Н.: А до этого голосовали?

С.И.: Голосовал.

А.Н: А окружающие вас люди, молодёжь. Одно дело интересоваться, но будут ли они голосовать?

С.И.: Ну, видите, они ведь как. Сейчас ведь появилось много пабликов, как мы все знаем. Те же «За тебя, Баке», которые раньше начинали с простых молодёжных пабликов, сейчас же они доросли до уровня полноценных СМИ, которых больше читают чем наши официальные ресурсы. Они, естественно, тоже поднимают эту тему, может быть, с точки зрения аполитичной такой редактуры, когда они вброс сделают, грубо говоря: «Вы за кого? Еспаева? Первая женщина!». Всё, пошло, миллион комментарий, люди, которые далеки от политики, им просто интересно, что первая женщина. Или, допустим, кто такой Амиржан Косанов, например. Когда Алишер Еликбаев-лидер общественного мнения говорит, что он пойдёт голосовать за Косанова, всё, вся его аудитория: «А кто это? А кто это?». То есть молодёжь благодаря одному посту невольно врывается в эту заинтересованность.

А.Н.: Получается, если они задают вопрос «А кто это?», то есть до этого они не знали?

С.И.: Нет. Они до этого вообще... Мои ровесники, допустим, я чувствую себя неким мостом между моей профессиональной аудиторией, которая связана с моей профессиональной деятельностью, тоже Фейсбуковская аудитория, которая намного старше меня обычно и  мои ровесники, которые сидят в Инстаграме, Телеграме. И я как бы некий мост, они меня спрашивают: «Что это? Кто это?». Я рад тому, что у них уже есть интерес. Потому что раньше даже не было и этого. Когда они видели какой-то материал, будь это новости, будь это информационная составляющая или это аналитика-они просто перелистывали. Сейчас может быть её креативная подача, наверное, даже провокационная не всегда в положительном свете, но она затягивает. Естественно, блокировки тоже чудесным образом затянули. Как я уже говорил, блокировки сделали чёрный пиар нашему «доблестному французскому другу». Люди не знают кто сейчас возглавляет Правительством, но они не знают кто является Министром образования, но они прекрасно знают этого человека по имени и фамилии. Это стало пиаром. Аблязова знают все. Естественно, люди задаются вопросами, почему блокируют? Потому что он сидит там во Франции включает YouTube. Люди научились пользоваться VPN-ом, молодёжь научила своих родителей, дедушек, бабушек пользоваться VPN-ом, сейчас такая тенденция пошла, и, естественно, им становится интересно «А что же он публикует?». То есть опять же с этой стороны выходит вовлечённость в негативном свете. Несколько таких путей, это, наверное опять же, диджитализация, необратимый процесс того, что воля-неволя, любая публикация в любом паблике ведёт миллионы к заинтересованности.

А.Н.: А как Вы думаете, этот интерес, он устойчивый интерес, или он пройдёт после выборов?

С.И.: Я думаю, что да, Вы правы, после выборов этот «бум», шумиха пройдёт, всё уляжется на круги свои, но, мне кажется, всё-таки человек один раз благодаря этой шумихе, этому тренду уже в соц. сетях, сходит на выборы, увидит что это такое и уже после выборов они останутся подписанными на того же Амиржана Косанова или на страницу штаба Касым-Жомарта Токаев а либо на наших других кандидатов, либо на наш сайт «tarlan.kz», например. Мы вот сайт создали восемь месяцев назад. «tarlan.kz» - независимый политический портал. Нас читает казахоязычная, русскоязычная молодёжь. И вот, допустим, они говорят, что иногда заходят, читают материалы интересные, то есть это уже такой необратимый процесс, нам уже в положительном свете, нам будет, честно говоря, приятно, что собираем новую аудиторию, мы стараемся выдавать качественный контент без хайпа, без крайностей информационного «бума», то есть такая взвешенная беспристрастная аналитика, даже когда пишем о выборах. И я считаю, что молодёжь, наверное на этот раз, всё-таки, процент доли избирателей будет намного больше.

А.Н.: Ну, никто специально после выборов отписываться не будет, Вы думаете? Человек подписался, по инерции, он уже будет поглощать эту информацию?

С.И.: Да, ну или, естественно, если человек не пропадёт вообще из виду или паблик, который вдруг действовал, вдруг почему-то так чересчур активно во время выбора предвыборной кампании вдруг уйдёт в небытие или перестанет публиковать, естественно, люди от него отпишутся. Но я не думаю, так как у нас каждый паблик и соц.сеть , Вы сами знаете, стали таким хорошим инструментом заработка, то есть как блогеры, так и паблики, они хорошо зарабатывают на этом-имя, во-первых, репутацию, финансовые возможности. Как пабликов становится много? Телеграм каналы те же взять, где не всегда публикуют объективную информацию, но этот процесс уже пошёл. И поэтому молодёжь, всё-таки, на этот раз пойдёт на выборы. И что могу утверждать я прямо, пойдёт не по воле тех, кто зазывает, как обычно. Молодёжь, действительно пойдёт на выборы. Другой вопрос-политическая культура. Она всё равно у нас на низком уровне. Ещё нам предстоит долгий процесс именно развития. Нужна работа, это, наверное, будет таким опытом, показателем того, что нужна активная работа с молодёжью больше чем когда-либо.

А.Н.: Вот смотрите, Вы, наверное, застали за годы обучения то время, когда активно развивались студенческие маслихаты, сенаты. Это сыграло какую-то роль в повышении интереса молодёжи к политике с точки зрения участия? Или же, всё-таки, это остаётся на уровне университета и не имеет дальше никакого выхода и продолжения?

С.И.: Честно скажу, на теории сенат, маслихат считаются идеальной площадкой, то есть казались, и во время моего обучения и сегодня, честно говоря, не во всех ВУЗах вот эти площадки именно называющие себя вот так грозно являются хорошей практикой. На моём примере, я сам был тоже активистом в университете, но именно вот в становлении как журналиста, как политолога начинающего мне, наоборот сыграли роль даже те самые элементарные встречи с политологами, одним из которых являетесь Вы, Досым Сатпаев, Ерлан Карин, Андрей Чеботарёв, Айдос Сырым. Те, люди, которые посещали и продолжают посещать нашу кафедру, то есть новое поколение политологов видит их, могут задать им прямые вопросы, это такие неформальные встречи.

А.Н.: То есть, в студенческих организациях получается только две стороны: это администрация университета и сами студенты? И это не работает, да? Нужно, чтобы здесь были ещё третьи лица?

С.И.: Очень много сейчас организации, те же СГБП, Болонский процесс, в который Казахстан вошёл, Студенческое бюро есть в университетах, честно, я Вам скажу, это организации, в которых хорошо воспитывают орговиков, которые умеют хорошо организовать молодёжь, призывать прийти куда-то в восемь утра, какое-то мероприятие, опять же что это за мероприятие, контент, то есть это все неведомо молодёжи.

А.Н.: Это всё активисты. Активисты по-старому, да?

С.И.: Да. Наверное, номенклатурная организация, можно сказать. Тот же комсомол, только названный по-другому. Ну даже больше играют роли такие неформальные встречи, которые даже не несут официальное название, допустим, встреча студентов с известным политологом, журналистом, публицистом. Вот они даже на практике играют большую роль становления именно молодого специалиста в будущем, нежели вот такие официальные организации, которые просто де-юре шикарные теории расписаны, но де-факто, вот честно, на примере КазНУ скажу, они остаются инертной организацией.

А.Н.: Совпадает ли ваша учебная программа по политологии с той действительностью, которую Вы видите выходя наружу из университета. Понятно, что теория отличается от практики, но что ещё нужно студентам дополнительно к тому, что они проходят? Кроме Шумпетера, кроме вот этой классики.

С.И.: Ну, литература по политологии, казахстанская политология она, в принципе, однородная, то есть это классика, особенно в государственных ВУЗах, не всегда имеет место быть свежему своевременному апгрейду литературы новой политической, которой сейчас в мире есть. Вот допустим сейчас, на нашей кафедре политологии и политтехнологии КазНУ им. Аль Фараби, даже вот к названию кафедры добавилось такое прекрасное слово «политтехнология».

А.Н.: Как Вы на себе почувствовали? Просто смена вывески или всё же уже элементы политтехнологии на образовательном уровне?

С.И.: Я успел застать последний год на магистратуре, когда изменилась официальная вывеска, но, действительно, я не знаю как на бакалавриате, но сейчас я вижу ребят, я наблюдаю за деятельностью своего университета, действительно, у нас в этом году кафедра побила рекорд по набору студентов.

А.Н.: Всё-таки заинтересовало?

С.И.: Заинтересовало. Стало больше внештатных преподавателей, которые уже с огромной багажом, с огромным бэкграундом, люди, которых знают все. Это и знаменитые политологи, которые раньше приходили на встречи раз в месяц, раз в два месяца. Сейчас они, насколько я знаю, на постоянной основе преподают и на их лекции и семинары студенты сами просятся, а обычно студенты сами сбегают, как мы обычно знаем, они даже не знают иногда преподавателей, просто они относятся к этому как обычная рядовая пара, рядовой предмет, а тут они смотрят на это как на те же самые лекции бизнесменов как Куаныша Шонбая, который собирает Дворец Спорта, вот нечто такое новое, апгрейдил уже в рамках университета. Думаю, это круто. На самом деле, такого нам не хватает вот, если государство в масштабе брать, у нас опять же дисциплина образовательная в университетах. Не хватает, наверное, подачи в виде тренингов, когда человек не просто который знает теорию, у которого есть диплом, но который уже на практике имеет огромный опыт, бэкграунд, может быть чего-то добился на высоком левеле, и уже своим опытом готовым он делится с молодой аудиторией. Вот этого именно нам не хватает.

А.Н.: Вы имеет ввиду именно тренинги или мастер классы?

С.И.: Нет, именно я имею ввиду новаторская подача предмета. Связь между аудиторией и лектором. Это и тренинги, и мастер классы, ну дебаты, допустим, у нас уже есть, но опять же, именно в таком формате.

А.Н.: Ну это получается личный опыт.

С.И.: Личный опыт, да. Потому что, видите, у нас получается как: как выглядит ситуация на некоторых факультетах журналистики, преподаватели заканчивают сами ВУЗ, тот же журфак, не проработав ни дня ни в одной редакции, они сразу устраиваются начинающим преподавателем, обучают молодое поколение. Чему может научить кого-то, если он сам ни дня не был, грубо говоря, он может ту же теорию, которой может обучить, которую сам прочитав с литературы, просто сам её пересказывает, можно сказать. То есть, я думаю, преподавателей-практиков у нас мало, не знаю по какой причине. Сейчас насколько я знаю есть такая тенденция в ведущих университетах страны: СДУ, в Назарбаев Университете есть приглашённые лекторы, которые уже практики. Самое главное-увеличить желание студентов идти на пары, обучаться. Потому что у нас, допустим моё поколение, из 43 ребят, которые обучались в казахском отделении, только двое-трое ребят работают в сфере, мы и то не чистые политологи, мы люди как бы журналисты с политологическим бэкграундом. Остальные 40 человек где? Они ушли, просто ради диплома, ради корочки, уйти, получить диплом и так далее.

А.Н.: Вот когда Вы учились, представляли ли Вы, что в ближайшем будущем у нас будут внеочередные выборы и новый Президент? Готовились к этому?

С.И.: Два года назад, когда я закончил магистратуру, не говоря уже о бакалавриате, как раз на конец бакалавриата подошёл конец предыдущей предвыборной кампании. Даже такой мысли не было. Даже помните 16-17 год, мы знали, что выборы будут, тогда речь шла о выборах в 2020 году, то есть мы думали, что будет всё своим чередом, никто не поднимал никакие полемики, разговоры. Если помните, это началось в прошлом году, после речи Касым-Жомарта Токаева в интервью BBC, когда он допускал тот факт, что Елбасы на следующие президентские выборы может не баллотироваться от партии «Нұр Отан».

А.Н.: Какая реакция была на курсе?

С.И.: К тому моменту, я как выпускник кафедры наблюдал за нашей аудиторией молодёжной. Честно говоря, да, они видели этот ажиотаж в пабликах, новостных лентах, но такого ажиотажа, которые вызвали мартовские наши события, они нет, не было таких событий такого масштаба, которые подняли бы хайп, какую-то панику или жаркую полемику, дискуссии. То есть, да, это вызвало какую-то реакцию, опять же, фейсбуковской аудитории, более профессиональной, журналистской, экспертной аудитории у политологов, у социологов, у журналистов, у экспертов, которые именно занимаются больше профессионально. У молодёжи не было тогда такой ярко выраженной реакции, а вот мартовские события, переименование столицы, это разошлось даже на мемы, на комментарии, каждый начал записывать своё мнение в соц. сетях, естественно это были жители Астаны, в первую очередь, задела эта ситуация, само собой это не могло пройти мимо них. Поэтому сейчас вот позитивная тенденция, что молодёжь даже таким образом начинает увлекаться политикой. Но опять же повторюсь, что политическое мышление нужно внедрять. У нас первый вопрос начинается так: «В какой партии состоишь?», они не понимают таких вещей, такого разделения, я говорю о большинстве моих ровесников, тех, что помладше. Допустим идеология: поддерживают ли либерализм, как относятся к коммунизму, то есть какие-то вот идейные разделения или являются ли консерватором, поддерживают ли движения в Британии, США, например. У нас пока такого мышления нет, у нас пока это всё какое-то неизведанное, но они знают то, что подают им в соц. сетях. Мы вот даже в «Тарлане» нечем за собой такую миссию, максимально насколько это возможно, просвещение политическое  для молодёжи. Мы подаём материалы так, чтобы это было не просто там чистая скучная аналитика, которая их не заинтересует, но дать понять, что это касается их повседневной жизни, то есть если вы завтра пойдёте, допустим на выборы, то это в первую очередь заденет все сферы вашей деятельности: работу, заработную плату, которую вы получаете, людей, которых вы встретите и так далее.

А.Н.: Обсуждая молодёжь, вот кто из кандидатов обращается к молодёжи. Как Вы можете оценить эффективность работы с молодёжью? Вообще присутствует ли молодёжь в программах кандидатов?

С.И.: Насколько я знаю, молодёжь сейчас привлечена через партию «Нұр Отан», через штаб Касым-Жомарта Токаева. Мои ребята, которые работают в «Жас Отане», они сейчас днём и ночью вовлечены в выборы, ребята исследуют всю программу, агитируют её, печатают её в сетях. Им просто интересно как на практике интересно быть вовлечённым в такой огромный исторический процесс.  Штаб Токаева, молодёжь идёт работать через штаб, через партию, ребята вовлечены. Штаб второго нашего кандидата-Амиржана Косанова, насколько я знаю, состоит полностью из молодых ребят: журналисты, политологи.

А.Н.: Кого Вы считаете молодыми? Какой возраст?

С.И.: Возраст, наверное, это всё-таки, вторая половина «Поколения игреки», как я называю, то есть это ребята, родившиеся после 90-года, ровесники независимости и чуть моложе. Наверное, вот такой вариации.

Допустим, вот штаб этого кандидата он состоит полностью из

казахоязычной активной молодежи, они работают в молодёжных  организациях «Сарапшы», «Болашак». Ну, другое дело

деятельность самой организации – тоже другой вариант, я не могу это

комментировать, но у ребят есть уже понимание, главное, самое главное – желание дальше принимать участие в политическом развитии, именно

политической культуры среди молодежи, среди своих ровесников и среди

казахоязычной молодёжи. Насколько я знаю, партия «Ак Жол» в программе у Дании Еспаевой есть целый такой пласт работы с молодёжью. Садыбек Тугел, помните да, когда он говорит о том, что нужно заниматься именно моральной точкой зрения воспитания молодежи.

А.Н.: Кстати, вот он здесь известен тем, что он единственный кандидат, который пошёл в ночной клуб. А есть ли реакция с той стороны? Со стороны молодежи которая может присутствовать в клубе? Увидев кандидата, какова была реакция?

С.И.: Я вам скажу реакцию соц. сетей именно, представителей молодежи, которое увидело, насколько я видел – это 95 процентов такой вот не просто негативной, но и, наверное, ирония и сарказм.

А.Н.: То есть, молодёжь не была готова увидеть такого кандидата?

С.И.: Не готова, да. Для них это как мем, то есть некто Жириновский, «Наверное теперь он будет пропагандировать кумыс, шубат». То есть, для

для молодежи это такой шок, наверное, ну не шок, а вызывает только иронию, ироничный, несерьезное отношение, то есть опять же, это еще один показатель того, насколько был непродуманным этот шаг

идти в ночной клуб.

А.Н.: Обращался ли он тогда, как Вы думаете, именно к молодёжи или же

ориентировался на реакцию взрослой части населения?

С.И.: Я так понимаю, это было в этом случае и то, и другое. То есть в первом, если он обращался к молодежи на чистом казахском языке, кстати, у него вся программа на казахском языке. Это единственный кандидат, который прямо таки упорно выступал за то, чтобы программа вышла на казахском языке. На все вопросы, на все интервью абсолютно он отвечает на казахском. Я понимаю, желание, мотивация, благие намерения. В первую очередь, он хотел повлиять на казахоязычную молодежь. Опять же, шаг: человек пошел в

ночной клуб, там начинает читать мораль, нотации, наверное, он этим каким-то образом хотел дать понять, что он человек открытый, то, что он сам кандидат может пойти в зайти в любое заведение, поговорить с любым потенциальным избирателями. Обращение и к взрослым, что вот, я возьмусь за молодежь, вот это отеческое было намерение. Но видите, оно потерпело крах, опять же мое мнение: аудитория к этому не была готова и опять же сейчас есть такое мнение такой мне что это некий образ, который он решил себе создать тем самым и какой-то вот образ а-ля Жириновский.

А.Н.: Как Вы думаете, вот несколько кандидатов обращаются к нетрадиционным ценностям, и есть еще консервативные ценности вот насколько наша молодёжь восприимчива к такой риторике, с которой к ним обращаются?

С.И.: Молодежь не однородная, если взять золотой квадрат Алматы

и взять молодежь, живущую на окраинах, то это совсем две разные категории. Их нельзя под одну колодку выстраивать, ну и

другое дело молодежь с периферии, как мы называем, то есть живущие в аулах, селах это опять же другая молодежь абсолютно. Но видите, здесь как:

консервативные ценности опять же они больше действенны

для молодежи которая, в первую очередь казахоязычная, которая живет и

воспитывается именно в селе, но опять же, когда мы говорим село, здесь надо учитывать  плоскости географические, если это село где-то в Павлодарской области, то это люди опять же на которых там

казахоязычная консервативная риторика в принципе не подействует, а если взять допустим тех же жителей того же уже крупного мегаполиса Шымкента и близких окраин, там если человек будет пропагандировать такие консервативные традиционные ценности в силу воспитания, в силу менталитета, тогда это может каким-то образом подействует на нее. Но опять же я вижу реакцию алматинских ребят. Вот алматинская молодежь считается самой либеральной на сегодняшний день. Просто даже когда я посещаю другие города – нас приглашают гостями, мы выступаем на конференциях опять же беру интервью, и сразу бросается глаза наше поведение наша, риторика, которой мы говорим. Они сразу уже понимают, что а, вот алматинцы пришли. Бунтари, либералы. Мои ровесники – журналисты, политологи, они приезжают туда и начинают опять с этим багажом разговаривать о сегодняшней действительности с местной аудиторией, и у них шок: «Как они до сих пор воспринимают ситуацию так, как это можно воспринимать вы что?». То есть этот конфликт он присутствует, у нас все это не однородно видите. Поэтому, возвращаясь к теме, что у нас как бы работа с молодёжью не велась долгое время, то есть даже управление по вопросам молодёжной политики, которые существовали или существуют сейчас в

регионах. В Алматы упразднили- управление общественного сознания, но по делам молодёжной политики как таковой молодёжной политики не было, год молодёжи объявлен, и только сейчас мы видим какие-то проблески работы, это не было чистой инициативой власти, потому что у нас различные инстанции видят, это уже, как говорят не роскошь, а необходимость, тут необходимо заняться ими. Мы видим в соц. сетях, мы видим ребят, которые уже просят об этом, даже не выступая на каких-то конференциях, они снимают у себя дома, на работе видео-мессенджер, публикуют, репостят и всё, он становится сегодняшним трендом: его читают, его знают. Этот ролик посмотрело больше людей, чем посмотрело вечерний выпуск новостей на вечернем канале. То есть вот эти все компоненты, радует то, что пришло понимание к властям, то что нужен фидбэк. Я считаю, что молодёжная политика должна стоять одной из таких основных конфигурации государственной политики.

А.Н.: Есть ли у молодёжи Казахстана свои лидеры? Кто может назвать себя лидером?

С.И.: Лидеры есть. Таких много. В последние три года развитие соц. сетей именно как медиа площадки, когда человек уже там, чтобы показать свой контент. Человеку уже не нужна ни техника, ни студия, ни съёмки, когда он может просто выдавать контент просто так, держа в руках телефон. Огромные возможности открылись для молодёжи. Особенно для такой, которая экстравертно настроена, которая хочет быть везде. Допустим, такая новость, элементарно даже переименование столицы. Все видели в ленте, что была новость о переименовании столицы. Что делает среднестатистическая активная молодёжь в социальных сетях? Они просто репостят, не проходят мимо. Может они соучастны, но в то же время сопричастны, хотят выразить своё мнение.

А.Н.: Смотрите, вы говорите о диджитализации, и вот здесь пролетело ли для молодёжной аудитории тоже самое, что обычно говорят в целом для аудитории соц.сетей, что люди выражают свои мнения онлайн, но они не готовы это делать оффлайн. То есть вот элементарный репост или паблики, мемы. Это всё же не прямое политическое участие.

С.И.: Офлайн эти люди не готовы вести дискуссии, они не знают что и как. Вот допустим, они репостнули пост, но они не знают причины когда и что, вот ты спросишь у него: «Ты знаешь почему было переименовано?», они скажут: «Я не знаю, говорят же переименовали, я должен был как-то высказать своё мнение». То есть дальше вот этих онлайн дискуссии не идёт. Пользуясь таким низким уровнем политической культуры, люди и паблики, которые делают на этом провокационные акции, собирают огромные группы и начинают вести аудиторию.  Устраиваются онлайн дискуссии, ведутся на первого человека, который будет громко кричать.

А.Н.: Либо это политическое поколение википедии?

С.И.: Вы только что спросили о лидерах. Допустим, у молодёжи какие есть лидеры? Те же вайнеры, блоггеры, которые даже младше нас. Их знает каждый второй по имени, в это и взрослая аудитория внедряется потихоньку. Они в основном люди инициаторы развлекательного контента. Я всегда говорю знакомым блоггерам, почему бы им не нести просветительскую миссию. Сейчас политика такая, что изначально они понимают, что это дело не благородное, думают о своей репутации, насколько они смогут быть востребованными. Salem Social Media-крупное медиа-пространство, которое появилось на рынке, крупный игрок, они тоже утверждают, что у них есть две запретные темы: порно и политика. Я подумал, жалко, самое интересное выдвинули в сторонку. То есть, опять же, блоггеры стали лидерами общественного мнения, взять тех же Yuframe, Айжан Байзакова, Жека, Сека открывают свои рестораны, компании. Уже нет такого понятия, когда человек занимается одним делом, универсализация полнейшая идет. Человек и хозяин ресторана, сегодня он уже выступает за , грубо говоря, переименование Павлодара, завтра они рекламируют тариф сотового оператора. Это вот такой вот лидер мнения.

А.Н.: Нет ли тут противоречия? У людей, которых нет политического образования, они могут не разбираться в этом, но благодаря известности, их влияние на молодежную больше, чем у людей, которых в этом разбираются.

С.И.: Вот иногда становиться жалко, что наши представители того поколения, которое имеет политический бэкграунд, культуру, может быть даже они не заканчивали политологию, но у них есть определенные сформировавшиеся мысли. Они могут писать, читать, выступать, любому непросвещённому человеку объяснить как азбуку, что такое сегодняшняя политическая действительность в стране, исходя из этого свою риторику выдвигать. У нас много таких ребят, когда говорят, что у нас молодёжь аполитична, я не соглашаюсь с этим, в том плане, что у нас много таких талантливых ребят, но к сожалению, их не притягивает популярность, огромное количество подписчиков, и по этой причине их читает очень малое количество людей. И, наоборот, человек без какого-то бэкграунда, популист, опять же, популизм стал очень такой больной темой, и то, что Вы говорите, это издержки, когда человек не имеет даже понимания, но умеет красиво говорить, он умеет быть хорошим популистом, он завоевал аудиторию когда-то там, снявшись в каком-то фильме.

А.Н.: Человек может завоевать аудиторию не будучи популистом, ну в силу своего, скажем, таланта, в силу своего успеха в творчестве.

С.И.: Это очень тонкая грань, человек может быть талантлив, может наработал себе авторитет, признание общества, но опять же если он не информирован, он не понимает именно те происходящие события, у него нет сформировавшейся точки зрения, он просто берет на поверхности позицию и начинает её красивыми словами, выражениями, с поставленной дикцией, шикарным видом, с красивой подачей в техническом плане, на YouTube, на тот же условный Инстаграм, и люди ведутся, миллион просмотров, он становится героем. Я не упрекаю, может человек завтра дойдёт до того, опять же, Зеленский начинал с того же, когда первые его опыты, когда он выступал в политике, такая же реакция была, тоже самое там в России Гарик Харламов может стать Президентом. Но человек доказал со временем, что в сравнении других представителей его коллег, несмотря на  отсутствие какого-либо опыта в гос. службе, политике, он, по крайней мере учится, учится хорошо, пока рано судить. У нас хороший пример того, как человек из совершенно другой сферы по крайней мере правильным конструктивным путём встраивается в общественно-политическую струю.

А.Н.: Вот смотрите, в западной политической практике, когда кандидат на выборный пост, если он хочет получить голоса определенной диаспоры, ну скажем, афроамериканцев, он идёт к лидерам афроамериканцев, он идёт к лидерам молодежных организации, то есть к лидерам тех организации, от которых в принципе поддержка которых для него важна. У нас пока, я вижу, в начале мы говорили, что государство идёт к вайнерам, блоггерам. Может быть я что-то пропустил? У нас есть спортсмены, если ли у нас такие молодёжные лидеры, поддержки которых государство добивается именно в предвыборный период? Помните у нас были Конгресс молодёжи Казахстана? Где сейчас все они?

С.И.: Вот, опять же, кризис в работе с молодёжью. Сенат, конгресс, у нас есть там целые саммиты, даже какие-то полит. бюро по делам, там просто прекрасные вывески, которые работают на уровне города, есть государственные организации, есть конгрессы, есть на уровне университетов, во Дворце Школьников. Это кризис. Эти организации не то что бы не имеют определенного влияния, люди даже о них не слышали. Естественно, власть идёт к вайнерам. Потому что где сидит молодёжь? Что они делают? Сека держит молодежь от 18-25 лет. Оказывается 85 процентов молодых людей подписаны на этого человека. Они следят за их каждым шагом, каждым движением, каждым сторис, где он там утром был, он кушал там, в обед он пошёл на встречу, распорядок дня этого человека известен, грубо говоря, половине страны.

А.Н.: Согласитесь, как может человек, который рекламирует орг. технику или косметику влиять на политические пристрастия?

С.И.: Может быть, в том то и дело, что это издержки вайнерской деятельности, когда человек набрал определенную аудиторию. Основной контингент наших вайнеров-это умение смешить, они заменили устарелый формат, когда были юмористические программы на телевидении. Изначально было так, что вайны-это развлекательный контент, чисто интертейнмент, то есть они приходят на замену тем же «Comedy Club», «Наша Казаша», «КВН». Теперь у них двухмиллионная аудитория, у человека играют амбиции, он знает, что у него тоже самое как канал, и что бы он не показал, его увидят. Человек понимает, что все те общественно значимые события он не может пройти мимо, потому что ещё у нас тенденция «А почему ты молчишь, там же молодёжь обсуждает выборы?». Вот видите, такая тенденция не думаю, что она далеко верная, якобы ты несёшь ответственность, якобы ты уже некое СМИ. Одно дело, когда СМИ молчит-да,  можем предъявить, почему СМИ не распространило информацию о том, что где-то что-то произошло. Здесь приходят на помощь блогеры, вайнеры, которые более менее далеки от косметики, далеки от бытовой техники, допустим, YouFrame взять. Этот контингент выше чем аудитория, которая рекламирует косметику, в сравнительной степени, больше несут ответственность за свою аудиторию, за политическое осведомление, за развитие полит. культуры среди своей аудитории. Их уже сейчас, я не удивляюсь, зовут в университет.

А.Н.: Вот смотрите, Вы же тоже активный пользователь соц. сетей, у вас есть аккаунты. Вы можете сравнить, да, Например, если Вы пишете пост политического характера или же если Вы пишете пост развлекательного характера. Вы могли же убедиться на своём опыте. Какие посты популярнее среди молодёжи сейчас? Какие Ваши почты находят большую аудиторию?

С.И.: Так получилось, что, допустим, взять Инстаграм, где «Поколение игрек», она более 70%, развлекательные посты, какие-то репортажи с каких-то интересных мероприятий, они всё-таки забирают большую аудиторию нежели какие-то...

В фейсбуке как раз таки наоборот, в фейсбуке посты больше аналитические, больше несущие за собой какой-то мессендж, после которого кстати говоря, некоторые посты влияют на принятие решений, с нами связываются определенные ответственные лица, которые соучастны к организации поста, радостно, что выходят на обратную связь. Тот же пост я выкладываю в Инстаграме, допустим, но да, на него реагирует опять те же люди с фейсбука. Но, опять же, среди молодёжи оно вызовет никакую реакцию, живой дискуссии такой не наблюдается. Развлекательный контент-это всегда. Это такой вариант, как говорится, беспроигрышный , на крайний. Поэтому наши блоггеры,вайнеры любят смешить. Это всегда было актуально, было и будет. К сожалению или к счастью не знаю. Может быть это даже хорошо с точки зрения того что, народ привык к некоторым событиям относиться с иронией. Человек высмеивает какие-то пороки общества, недостатки, которые происходят в информационной сфере медиа, не важно, люди уже как-то научились благодаря тем же самым блоггерам. Политсатира, опять же, который нам еще предстоит пройти через этот, потому что нет альтернативы. Раньше ведь было у нас на телевидении, действительно, сатирически с политическим подтекстом. Сейчас на телевидении мы видим такую обратную ситуацию, вот недавно я на телеканале хабар увидел, что сегодня будет дебаты, например в прямом эфире уже проходят политические дебаты. Это огромный шаг. Потому что увидеть на государственном канале в прямом эфире политические дебаты, это что-то вот такое ничего себе. Поэтому в отсутствии альтернативы, народ ищет, утоляют голод тем, что подписываются на некоторых блогеров. Поэтому у нас наверное то что опять же когда мы говорим развлекательный контент, есть развлекательный вайнеровский контент, который вот прям на всех, но сейчас радует, что есть с политическим подтекстом, то есть может быть человек не имеет какого-то опыта, но мы к этому идем. Я выступаю за то, что через такие процессы мы придём у тому, что общество дойдёт до некого сдвига в плане развития политической культуры.

А.Н.: Вы участвовали в марафонах? Бегали?

С.И.: Один раз только.

А.Н.: По вашему наблюдению, марафон в возрастном отношений это молодёжь по большей части либо все возрасты представлены. Я к чему веду, что у нас есть молодёжь, которая свою активную жизненную позицию доказывают тем, что они участвуют в марафонах. Но мы увидели и другую группу молодёжи, которая устроила акцию «От правды не убежишь». Какое отношение молодёжи к этой акции?

С.И.: Сейчас стало модно быть сопричастным к каким-то активностям. Марафон-это четкий пример того, как он стал брендовым, некая цепочка, видят, что в этом году побежали его друзья, сокурсники, а чем он хуже? Может он не любит бежать, может даже не любит заниматься спортом, но пробежать он обязан, сделать селфи, быть сопричастным к чему-то огромному, важному событию в городе, которое будет освещено в СМИ. В первую очередь, это способ социализации, человек который никогда не занимался спортом, он побежит, дошагает, но селфи сделает. Что касается акции «От правды не убежишь», была опять же негативная реакция по отношению к тем, кто принял решение задержать активистов. Если бы акция прошла мирно, стояли молодые ребята, если бы никто к ним не подошёл и не задержал, никто бы не обратил бы внимание на этот плакат. Они бы завернули его и пошли бы домой. Может быть там, сказали бы, что стояли с плакатом, люди поставили бы лайки. Но не вызвало бы общественный резонанс, опять же обратная реакция, чёрный пиар, представители органов сделали себе.

А.Н.: Я вижу, что она выступает от лица молодёжи, но является ли она лидером? Признает ли молодёжь ее лидером? Или мы пока говорим о какой-то группе молодёжи?

С.И.: Наверное всё-таки, мы говорим о группе. Да, молодёжь именно активная, немножко интересующаяся общественной жизнью города, страны, осведомлено, о цепочке информации. Вот ее задержали, выступили, сейчас она выступает, ее зовут на проекты, вчера сняли челлендж, они наблюдают. Есть большая группа молодёжи, которая поддерживает. Может быть есть такая группа молодёжи, которая не знает кто она такая, не видят ее в качестве лидера, но они в принципе с ней согласны.

А.Н.: То есть, пока это идея, да? Но мы здесь пока не видим лидерства, да? То есть это идея, которую поддерживает определённая часть молодёжи?

С.И.: Да, нет такого яркого негатива по отношению к активистам. Конечно, есть другая группа молодёжи, которая думает, ну вот, вы вышли, и что вы этим добились. Они против того, чтобы делать из неё образ лидера, она не должна якобы отвечать за всю молодёжь. Потому что она якобы вышла, ее задержали, она была активисткой, ну и что? Почему ей это даёт право отвечать за всю молодёжь. Да, они отдают должное ее смелости , героизму, но не делают из неё кумира. А есть другая категория молодёжи, ну это наверное хайп, популяризация, которая разрослась в соц. сетях, способ социализации, челлендж «Мен ояндым». Я тоже проснулся, например. Опять же сопричастность к этому движению, к этой риторике, но эти люди, эти активисты, не являются лидерами для всей молодёжи. Это не объединяет.

А.Н.: Сырым, с Вами было очень интересно поговорить. Наша передача подходит к концу. Нашем гостем был Сырым Иткулов-это казахстанский политолог, главный редактор сайта «tarlan.kz». Большое Вам спасибо. Напомню, мы сегодня говорили о выборах. О молодёжи.

И наша программа доступна на «radiomm.kz», и на нашем YouTube канале.

На этом всё. До свидания. До новых встреч.